Вольные стрелки - Страница 93

— Это если захотят, — уточнил Юрка, — а то и приживутся…

— Это тоже верно. Мы же всё равно собирались людей брать дополнительных. Да, не таких и не так, но и отказываться от этого «недоподарка» судьбы, тоже не след. Но и разбежаться смогут — факт, — я задумался.

Чем можно удержать людей, заставить их подчиниться? Силой? Не наш случай, разорвёмся мы охранять их постоянно, пришлых в десять-двадцать раз больше, чем нас, прыснут в разные стороны — не поймаешь. Да и как должно выглядеть подчинение силой? Расстрел каждого десятого по средам? Избиение каждого второго по субботам, «шоб боялись»? В тёмную при неподчинении кидать массово? А нам «в ответку» люлей не отсыплют, толпой не задавят от такого? Да и темница того и гляди набьётся, виртуальная, и что — кормить да поить их, пока не надоест? За свой счёт?

В кандалы заковать? Да ну, бред какой-то. Много тут они нам тогда наработают? Да и с детьми и бабами чего делать? Тоже в наручники? Я, конечно, далеко не пацифист, жизнь в этом времени заставила по-другому на многие вещи взглянуть. Но просто представив себе унылую колонну оборванцев в колодках, идею эту отбросил. Значит, ни силовым методом, ни путём физического ограничения перемещений мы людей не удержим, а если и не разбегутся — то толку от них мало будет. Да ещё и партизанить начнут, освобождая друзей да родных, мстя нам за побои да убийства…

— Кстати, Буревой, — отвлёкся я от своих мыслей, — а как тут с кровной местью? Ну, за убитых родичей что сделать могут?

Дед в красках расписал перспективы, издалека пошёл. Начали про преступления и наказание, закончили вообще леший знает чем. Убийство человека или причинение ему увечий, не позволяющих в последствии прокормить себя, считалось достойным поводом для мести по праву крови. А вот воровство там, или мошенничество — нет, ибо там и финансовым возмещением ущерба обойтись можно. Осуществлялась месть родичами, которые образовывали условный «кровный союз», то есть, далеко не каждый, например, троюродный племянник двоюродного дедушки, мог мстить, а только относительно близкие люди. Хотя под раздачу наоборот, могли попасть многие, а не только убийца. При этом без кровавой бойни обойтись тоже могли. Например, виру взять большую, или человека, взамен ушедшего к предкам, в свой род забрать из племени обидчика. Такое осуществлялось по договорённости между главами общин, или единолично, представителем власти. Это если оба рода, участвующие в конфликте, под одной рукой жили. Ими же по массе условностей и неписаных правил определялась сама возможность «убить в ответ». Ну там, если твою честь задели, а за это ты по жбану обидчика до смерти упокоил, то такое могли посчитать смягчающим обстоятельством, и обязать убийцу заплатить только штраф.

Да, были и исключения, при которых мстить никто не шёл. Война — одно из них. За убитого в битве дружинника родичи не кидались вырезать соседнее село. Это считалось как бы риском выбранной профессии. Однако если, например, дружина чужая по землям племени-врага идёт, и мирное население геноцидит, то тут мстили — только в путь! То есть пограбить да девок попортить малость, угнать народ к себе да на землю посадить — это вроде как в порядке вещей, а вот убийство и увечья мирного населения могли привести к тому, что обиженные хлеборобы доставали свои луки да рогатины, собирали все окрестные сёла и множили захватчиков на ноль. Поэтому такое старались во время войн между соседями не практиковать — опасное занятие, можно и на голову короче стать. Были даже прецеденты, когда за излишнее насилие над мирным населением захватчики своих воинов примерно наказывали, или плату за обиду давали. Это как раз для того, чтобы мстителей не плодить. Но такое больше было, если война между похожими или родственными племенами велась.

С чужаками из дальних стран особо не церемонились. Как, впрочем, и они сами не сильно парились угрозой вырастить мстителей. Расстояния и транспортные возможности местные таковы, что ходить из Новгорода к свеям, чтобы осуществить вендетту за убитого дедушку, никто не станет. Как, впрочем, и особо искать, кто из словен прибил какого-нибудь мурманского вояку, что этими землями шёл «типа торговать». Понятное дело, если потом пути родственников обидчиков и пострадавших пересекались — начиналась кровавая баня. С этим, кстати, были связаны особенности местного рабовладения и захвата людской добычи. Если «походники», варяги да викинги, нападали на деревню, то людей вырезали, а немногих рабов брали с таки расчётом, и продавали в такие страны или племена, чтобы сам налёт остался без свидетелей и потенциальных мстителей. Так и наши рыбаки-корелы «под раздачу» попали. Село под нож пустили, а ребят бы продали на западе мурманам или свеям. И потом, после конфликта, те же грабители-даны чинно-благородно торговали бы с роднёй наших рыбаков, делая удивлённые и озабоченные лица при их рассказах о каких то уродах, что корелов из их рода на ноль помножили. Такие вот гримасы Средневековья.

Вторым исключением из правил кровной мести было убийство по приговору суда. Представителями власти, коих выбирали из своей среды общины, имели такое право, и должны были применять его на благо всего общества. Понятно дело, что и злоупотребляли, и наоборот, слишком спускали с рук проступки, но суд был исключительно в их ведении. Ну а если не справлялись, по мнению населения, со своими обязанностями главы да князья, их снимали с должности, или вершили суд сами, по обычаям, описанным Буревоем ранее.

Забавно, но здесь, в девятом веке, источников власти действительно являлся народ. Родовитых монархов пока нет в товарных количествах. Религия местная сетевая, скорее, а не иерархическая, патриарха, что мог бы своим решением продавить назначение того или иного товарища на должность, нет. Купцы да торговцы хоть и образуют достаточно серьёзные кланы, но напрямую не влияют на формирование власти, особенно в небольших селениях и городках. Военная же аристократия сейчас достаточно размыта, и любой землепашец, коли уж ему вожжа под хвост попала, пойдёт махать топором да копьём в походе, вступая в ряды потенциальных будущих феодалов. Власть реально выборная и вполне себе ответственная — как тут коррупцией заниматься, особенно в небольших деревнях, если половина их населения — кровная родня, а вторая половина — родственники жены? В крупных же населённых пунктах всё чуть сложнее и страшнее.