Вольные стрелки - Страница 68

По нему выходило, что все без исключения жители Москвы, включая корелов, в течении сентября будут загружены по самое не балуйся работой. Да, было выделено время на учёбу, опыты, эксперименты и исследования. Но для этого пришлось даже часть выходных занять! Глядя на таблицу с именами и видами работ по дням, народ замолчал.

— Выходит, надорвёмся мы скоро? — выдал Буревой после осознания написанного.

— Ага. Больше, чем запланировано нам не сделать никак. Паровики-то тоже обслуживания да топлива требуют, за приборами следить надо в оборудовании. Везде люди нужны, — заключил я, — причём образованные, с пониманием.

— И что у нас из нового по осени появиться? — тихонько поинтересовалась Зоря.

— Ну, пока три вещи в плане есть. Обновить винтовки с использованием полученных знаний, построить водокачку, сделать станок для колючей проволоки. Ну и ещё одна проблема, к которой даже не знаю как подступиться.

— Холодильник для льда, о котором ты говорил? — этот вопрос очень Агну волновал.

— Не, с ним позже возиться стану. Там не в конструкции проблема, а в веществе особом, подобрать его надо.

— Людей нам надо больше, — резюмировал Кукша, остальные согласно закивали.

— Хм, людей… Тут другая сложность. Нам жители образованные нужны, другие не справятся. Да и с ними проблема будет, — я выложил на стол выписку из журналов работ.

В этой книге я собрал все наши неудачи и промахи. Их отдельно анализировал, пытался избежать ошибок в будущем. Понятно, что человеческий фактор я никуда не дену, но вот другие вопросы можно попробовать обойти. Так, например, первая установка для отопления с гидроавтоматикой, которую мы испытывали на подаче топлива в пиролизном цехе, лишилась термометров — не давали они нужного усилия для управления краником и воздушной задвижкой. Она стала просто по расписанию вываливать в топку горючее. Последнее тоже пришлось заменить — вместо дров, которые имели совершенно различные размеры и форму, пришлось использовать некое подобие гранул из стружек, опилок и смолы. Что привело к необходимости проектировать новую установку, включающую дробилку для древесины и собственно гранулятор из двух металлических барабанов с выемками. Но таких проблем было немного, все их закрывали в рабочем порядке. А вот описание трудности, с которой я даже и не думал столкнуться, занимало чуть не половину всего журнала «косяков». И связанна эта проблема была с информацией.

Работа любого члена нашего коллектива выглядела следующим образом. Утром на руки выдавалась технологическая карта и задание на производство. Человек шёл в нужную мастерскую и производил работы. Карты с описанием процесса постоянно изнашивались, сырели, горели, рвались. Бумага была достаточно рыхлая, чернила — самодельные, в техкарты постоянно добавляли записи о вновь выявленных обстоятельствах и подмеченных закономерностях. Потом потрепанные записи сдавали мне, я сравнивал их с эталонными, что хранил отдельно, вносил изменения. Затем раздавал материал всем родичам, и мы садились переписывать его в новые тетрадки, создавали свежие карты процессов. Нудная достаточно работа, требующая сосредоточенности и внимания. Причём делать так приходилось часто, вне зависимости от накопленных изменений в описании процессов — наша «канцелярка» не позволяла надеяться на долговременное хранение данных. Мы даже летопись, что делал Буревой, пару раз подправляли — чернила то осыпались, то расплывались, то просто пропадали без следа. Увеличение количества производств приводило к разрастанию процесса переписывания, и закономерно загнало нас в ловушку — мы стали терять целостность информации.

Пара помарок в описании продувки расплава на выплавке, и вместо необходимой стали Кукша с дедом получили великолепную, большую, белёсую чугунную болванку. Неразборчивый подчерк Олеся в техкарте для запуска ткацкого станка — и Лада сломала его, не успев сделать и пару метров материи. Загубленный паровик лежал на совести Обеслава, у которого в тексте вместо восьмёрки стояла тройка, тетрадка с этой опиской досталась Власу. Два дня на поиск неисправностей в оборудовании для вытяжке нити ушло из-за расплывшихся в эталонной карте чернил. А груда металлолома, что должна была быть нашим токарным станком, лежала под навесом из-за моей ошибки в описании механических свойств одного из сплавов.

Пытались решить вопрос в рабочем порядке. Дед экспериментировал с чернилами — немного крепче стали держаться, но не более. Да и описок и ошибок они исправить не позволяли. Уже привычно нарезали досок — некстати растрескавшаяся сосна лишила нас рецепта бирюзового стекла, пришлось его «открывать» заново, по памяти. Мелкие буковки из более крепкой берёзки, вроде, дали решение проблемы, но затраты времени были такие, что нужно количество шрифта мы бы до пенсии нарабатывали. Отработанным на печатях способом, вытравливанием буковоккислотой в металле, вроде добились нужного эффекта. Собрали из кучи металлических проволочек квадратного сечения прямоугольник, нанесли через трафарет воском символы, обработали химией. В небольшом ящичке сделали из получившихся буковок лист текста, прокатали его чернилами и прижали к бумаге — достаточно чёткий оттиск вышел. Правда, хранить шаблон надо в собранном виде, ибо иначе весь смысл затеи теряется. Ведь набирать текст каждый раз муторно и долго, вероятность ошибок сохраняется. Оглядев же количество бумаги, которое нам придётся перегнать в металлические, по сути, листы, мы с дедом загрустили. Для удобства набора текста длина палочки, на торце которой формировалась буковка, была около сантиметра, такой же толщины получалась собранная типографская страница. Лист был размером А4, по аналогии с моей записной книжкой делали. В итоге вес печатной формы одной страницы был более пяти килограмм, в зависимости от используемого металла, мы медь, свинец и железо пробовали. Прикинули объем текста, который нам придётся хранить, загрустили и вообще прекратили эксперименты.