Вольные стрелки - Страница 178

178

А потом задал вопрос Торир. А что с внешней нашей торговлей? Внутри-то цены определили, а как их соотнести с ценами на Ладоге? Вот сделали мы сталь, наши расходы на неё понятны, в труде считаем, налогах разных. А на Ладоге её почём продать? Какой эквивалент обмена? Лис схватился за голову — его участок работы…

Вот так и присели мы перед новосельем, все в мысли погружены, глаза стеклянные, в мозгах — шум. Товарищи мои думают о своих участках работы, я же переношу наши рассуждения на будущее, в котором я жил. Ясно стало две вещи — почему развалился Госплан СССР и откуда взялся капитализм. Первый рухнул от объёмов расчётов, сам я его почти не застал, только читал да от родителей слышал и более старших товарищей. Подсчёт ресурсов со всеми коэффициентами у нас, в девятом веке, превратился в адову работу. Я Буревоя в лёгкой степени шизофрении силком достал из-за стола, когда он считал коэффициент воспроизводства воздуха! Представляю себе, что в двадцатом веке творилось с похожим подходом… А капитализм — это от лени. Конечно, плюсы в свободе предпринимательства есть, несомненно. Но задать направление работы и нести ответственность за результаты при капитализме для любого чиновника — просто песня! Ничего не вышло — невидимая рука рынка так распорядилась. Ответственность — а за что? Рука-то невидимая, вот с неё и спрашивайте. Как-то так выходило по моим мыслям…

Однажды после заката, я взял бумагу и издал указ. Указ о финансах. Зоряне и Леде задача на год — разработать и оформить концепцию государственных финансов на базе наших мыслей и рассуждений. Задача объёмная. Необходимо не только переписать и распределить наши текущие хозяйственные отношения на новый лад, но и определить работу в направлении экономики и денег в будущем, механизмы выработать. Чтобы при появлении новой области приложения усилий было сразу ясно, стоит ли регулировать на государственном уровне её, до какой степени и чем руководствоваться при этом. Пока же мы вводили изменения в оплате труда для крепостных, согласно распределения на рукастых, глазастых и головастых, как ещё в конце года решили. План теперь чуть можно перевыполнять, выплаты за рацпредложение и технологии тоже имеют место быть. Да себе начисляли зарплату, и прекращали вольницу в плане использования ресурсов по личному усмотрению. Выплаты, правда, начислили огромные, задним числом. За все годы тут, считай, да плюс выплаты за рацпредложения и технологии. У нас на руках, ну, по записям в «банке», было два бюджета государства годовых. Это про запас так сделали, чтобы с голой заднице не остаться в неподходящий момент. На ту зарплату я и отоварился на государственных складах, и накрыл мужикам, что строить дома помогали, хороший стол. Затраты я нёс не один, все Игнатьевы скинулись.

Москвичи рады, посидели неплохо в воскресенье, я им в ножки поклонился за помощь. Молодцы у меня граждане. На хитрый взгляд Ладимира ткнул его в ведомость начисления зарплаты, со всеми расчётами. Тот одобрительно кивнул, красиво, мол, выкрутился, и присоединился к новоселью. Там же и объявили указы об изменении оплаты труда, плановых показателях, да и про детский труд. Трудиться ребята у нас теперь будут после учёбы и тренировок, два направления есть. Стажировки — это пусть на госслужбе да на производстве поработают, посчитать помогут, да и вникнут в процессы, это казной не оплачивается. Второе направление — нечто вроде кружков ремесленных на самоокупаемости. Пусть мелочёвкой занимаются, а то подарок собрать какой, или карандаши сделать — бежим да чуть не всю ночь делаем мы с дедом, племянниками и пасынками.

Люди решения одобрили. Теперь вроде как их дети становятся ближе к руководству, и подзаработать могут. По тарифной сетке новой — вообще предложение на ура прошло, народ проникся оплатой за идеи и их реализацию. Теперь будем потихоньку, по мере разработки норм и правил, внедрять нашу финансовую стратегию. Решили делать последовательно, мелкими шажочками, да зорко глядеть, чтобы не навредить. Единственный минус — у нас на это куча времени уходить будет. Затраты на учёт и расчёты по трудовой деятельности попервой будут сопоставимы с самой этой деятельностью, но я надеялся что это со временем оправдается, и станет легче.

Жизнь постепенно входила в обычное русло. Народ работал, мы тоже не отставали. Пошли свадьбы. Поженились наши ребята, Веселину с Горшком я благословил, но попросил задержаться до марта. Ребята просьбу выполнили, ждём теперь.

Привычная жизнь нарушилась в середине февраля. Вечером прискакал пограничник с докладом о большом количестве всадников. Кукша отправился с ним затемно по утру, уточнять масштаб угрозы. Пасынок вернулся с докладом к обеду. Конь в мыле, Кукша — тоже.

— Люди. Много. Идут сюда, — запыхавшись, доложил он.

— Военные?

— Разные. Думал — беженцы, вроде Святослава. Но там воинов больше, много конных, налегке идут, считай. Разве что саней несколько.

— Когда будут у Москвы?

— К вечеру дойдут. Но их много, надо всех наших звать.

— Ну что, начальник штаба, командуй сбор, посылай людей к дорожникам и на торфоразработки…

— Торир тем уже занимается, не маленькие, чай. Приказы розданы, народ готовится.

— И то хорошо, пойдём думать, как оборону крепить станем. В крепости отсидимся или в поле выйдем?

— Думаю, за стенами не вариант, — ответил Кукша, — пожгут ещё или постройки, что не за стеной, попортят. Надо их встретить в поле и разгромить. Коли увидят нас конники — в атаку пойдут, я думаю. Всадник-то сильнее пешего, вот и выходит что их сорок человек против наших полутора сотен вроде как равны в силах. Они так думают. Потому встретим гостей, выдадим пуль каждому, да и того, похороним их.

178