Вольные стрелки - Страница 171

171

— А что за состояние то?…

— Когда вы счёт да письмо освоите, — терпеливо начала описывать свой нелегкий путь Лада, — тогда вам облегчение выйдет…

Я оставил Ладу общаться с новыми зависимыми. У девушки получилось — больше не выли. Да и смотреть по сторонам стали заинтересованно, примечать что да как. Тракторов пугались, поначалу, потом мы их в клуб отвели, с людьми пообщаться, да сценку про Красную Шапочку посмотреть в исполнении мелких. Там девки поговорили с народом, я даже несколько взглядов заинтересованных уловил со стороны молодых мужиков да парней на новых воспитанниц. Те старались держаться стайкой, не отходя далеко от Брунгильды и Лады, вдвоём они теперь им «жизнь сладкую» устраивают. Брунгильда — по части дисциплины, Лада — по части внушений. Нормально получилось.

С пацанами несколько проще. Вояки у нас есть — бывшим попрошайкам это знакомо, да и относятся мелкие к воинам уважительно. Надпись про «Суворовское училище» над их дверью повесили, я рассказал кто такой Суворов.

— Воин знатный, и вы такими стать можете. Но он ещё и молодое поколение воспитывал, много мудрости от него осталось. Тяжело в учении — легко в бою. Каждый воин знай свой манёвр. Водка без пива… Так, это не то. Если вы вести себя хорошо будете, дисциплину, порядок соблюдать, будет вам и послабление, и воинами стать сможете.

— А если я не хочу? — это самый активный мелкий, хотя и не самый старший.

— Нет так нет — можешь профессию другую, дело значит, освоить, да им заниматься. У нас дел много, на ваш век хватит.

— А если я, к примеру, вот той железякой понукать хочу, которая у вас тут огнём да дымом дышит? — не успокаивался мелкий.

— Хочешь быть трактористом — будь, только учиться сначала надо, сложная та железяка.

— А если…

— Так, вот вам дядька, Толик, вы его знаете. Да старший у вас Торир будет, воин знатный, мурман он, — мелкие понятливо закивали, — вот ему эти вопрос и задавайте, строго по Закону. Желательно, в письменном виде, и в двух экземплярах. Понятно? Ну так вот, пока у вас период кормёжки да привыкания, потом — учёба пойдёт, в класс с другими детьми сядете. Потом — на ремесло, там и вольными станете. Как стать свободным — то в Законе написано, вот чтобы первое послабление вышло, надо уметь его прочесть. Я всё сказал.

В школе в первый день занятий случилась драка между «суворовцами» и нашими ребятишками. Драку разняли, пошили им шлемы и другую защиту, капы сделали, правила объяснили, да разбили на две команды. «Суворовцы» в чистую проиграли мордобой, все также ласково называемый боксом. Переделили команды, перемешали. Дело пошло, подружились даже.

Вот в таких «развлечениях» провели мы время до Нового года. Держислав, после моего совета, собрал себе женский институтский хор. Мол, глотки луженные, так выть целыми днями не каждый сможет, чего добру пропадать? Теперь у нас есть ансамбль песни без плясок, ориентированный на грустные печальные слезодавительные тексты. Ну там «У ЗАГСа стояла карета, там пышная свадьба была…», «Подмосковные вечера», «То не ветер ветку клонит», «Ой то не вечер то не вечер» — я много грустного разного вспомнил. Вся Москва наблюдала за тем, как на работу на кухню и на ткацкое дело, простейшее, идёт под предводительством Держислава и Лады хор, завывая трагически:

Чужая свадьба, чужая свадьба,
Случайный взгляд, распахнутая дверь.
Чужая свадьба, чужая свадьба,
Ну вот и все. Ты замужем теперь.

Наблюдая за этим трагичным воем, Лис, едва сдерживая смех, отвесил мне комплимент:

— Я смотрю, Серега, хорошо у тебя ресурсы использовать получается. Даже такие, как глотки луженные.

— А что делать, — у меня у самого слезы выступили от смеха, — и это тоже — ресурс…

Суворовцы больше налегали на спорт, талантов других пока не проявилось, а вот лупцевали друг дружку мелкие неплохо. Без травм, по правилам, в защите — нечего синяками отсвечивать. Кстати, те девицы, которые с «бланшами» на паспорт попали, преодолев страх, подошли ко мне, такому грозному, и попросили слёзно поменять фото. Мы пошли на встречу, чай, не звери.

Тридцатого декабря традиционно провели совещание, правда, в нетрадиционном месте. На башенке, что стояла в углу между восточной и северной стеной. Наши мужики вывели стену почти до озера, вот с высоты птичьего полёта, правда, скорее парения хорошо подготовленной курицы, и проводили рабочее совещание, с видом на местность. Вид, кстати, открывался замечательный. Две дороги, от рудного болота и от торфяного, сходились в перекрёсток как раз под башней. Стена буквой «Г», заводь льдом покрылась, там дети на самодельных коньках катаются. По дороге, что идёт к будущему металлургическому заводу ползёт «Бычок», везёт сырьё и закрытые брезентом платформы с людьми. Установку по подготовке торфа перенесли прямо туда, чтобы принимать в Москве готовое и формованное уже топливо. На платформах ехали строители, дорожники и металлурги, кто не доехал на своём транспорте.

— Приступим, с божьей помощью, а то вон идолы смотрят, — я махнул рукой в сторону Перунова поля, — с кого начнём? Буревой, давай с тебя. Как там успехи в химии?

— Не очень, если честно, — дед поёжился слегка, — плохо идёт. Особенно с газами. Мы часть научились определять, что по запаху, что по горению, что по охлаждению сгораемого, как водород этот твой. А часть и не знаем как понять, что это такое. Я ребят в школе взял, из тех что посмышлённей, в помощь. Они сейчас там нюхают да греют все. По жидкостям — по запаху, цвету да плотности, по твёрдому всякому — тоже вопросов много. Мы золу сейчас от торфа берём, из неё поташ другой выходит, делить пытаемся его на всякое разное, да с тем, что от сена получается, сравниваем. Я даже микроскоп под это дело себе соорудил.

171